Александр Градской собрал собрание в зале Чайковского
У Градского вполне слава бунтаря и бретера. Потому столичный индивидуальный вечер, представленный «Лучшие песни», избил все рекорды неполиткорректности и самостоятельности от всего, помимо своего соображения актера, из состоявшихся в последнее время на данной знаменитой сцене выступлений.
Начать с того, что Градской играл… под минусовую фонограмму все 1-ое отделение выступления, и только в третьем получил в руки гитару. Сам актер пояснил это неимением времени для опции оркестра, а затем воплотился еще легче: «Мне легче, когда нет никого с бациллой под ухом, так безмятежнее. Может, так и нужно было петь с начала, да не получилось…» Заключительная фраза, разумеется, шуточка.
Притом, платформа состояла из целиком разработанного заключительного номерного альбома Градского «Неформат», поэтому изобиловала очень сильными выражениями. Которые, как ни крути, абсолютно звучали со сценой зала Чайковского. Помимо пошлых фраз, а может быть открытого матюгана, со сцены в данный день звучали чуть ли не митинговые вызовы – в данном Градской большой специалист, и на орехи досталось всем, от Путина до бездарного телевизионного руководства (к слову, находившегося в зале – Юрий Аксюта пришел посмотреть на представление члена жюри нового проекта Первого канала «Голос»).
Полностью наполненный зал Чайковского отвечал на поток злободневностей различных лет фантазирования достаточно легко, впрочем в перерыве приходилось знать сетования на то, «когда же завершится данный митинг». А Градской не был бы Градским, если б в третьем отдела злободневности не продлились бы, да еще в тройном количестве.
А Градской не был бы Градским, если б в третьем отдела злободневности не продлились бы, да еще в тройном количестве
Текущее положение вокала Градского сомнений не вызывает – высшие нотки своих песен он не протягивает максимум с десяток лет, а среднем для себя теноровом регистре звучит сильно и веско. Низы обогатились великодушной хрипотцой, таким образом в общем голос (кроме верхов) настроен хорошо.
Стартовал вечер с одного бестселлера актера «Как молодые мы были», а неминуемый «Неформат» Градской разбавлял песнями из «Хрестоматии», «Сатиров» на стишки Саши Темного, «Автобиографией» из «Несвовременных песен» и другими важными, со слов Градского, песнями. И здесь злобную шуточку с народным актером РФ сыграла по прежнему бедственная «фанера». Акустика зала Чайковского просто-напросто не рассчитана на фонограммы. Минусовки понадобилось отражать достаточно бесшумно, почему все красоты оркестровой записи пропали в силу неслышимости, и формировалось прочное ощущение, что все треки записаны на ПК либо доступной «самоиграйке». А вписывались отличные оркестры, и сами аранжировки Градского – поразительный опыт с полновесным симфоническим звучанием в небольших фигурах. Как досадно бы это не звучало, на выступлении все снивелировалось, и певцу понадобилось певческим искусством восполнить ямы в звуке. Он делал все, что мог и больше
Давнишняя любовь Александра Градского к вальсам обнаружилась в абсолютной стадии, — более трети прозвучавших песен как раз вальсы. Странным стилем вальсы переплелись с трендом заключительных лет: направлением в русский рок. Определенные треки вроде «Песни об иносказательности» либо «Песни о любви» можно представить в выполнении Успенской либо Шуфутинского, со слезой в голосе, если б не твердый документ (достаточно маловероятных лироэпических преимуществ). Но Градской делает «песни для взрослых» двухслойными, трудно организованными, — почему ротации на «Радио Шансон» едва ли освещают, также как и на прочих групповых радиостанциях. Вполне бесцветный тезис «жить не по лжи» такие же «ДДТ» либо «Аквариум» облекают в высокохудожественные слова и не менее подходящие мелизмы, таким образом предпочтения у медиа вполне явны.
2-ое отделение прошло не менее резво. Гитара и Градской – отличное соединение. Здесь Александр Борисович вспомнил и старые песни на стишки Бернса пор «Скоморохов» — «В фонах под снежным покровом и дождем», «Наш старый дом». И спел несколько новых песен, и что-то из «Монте-Кристо», и прекрасно всем знаменитую «Южную прощальную» (Ах, как хочется иногда нам играть постороннюю роль..). При этом, для результата, на коде отошел от громкоговорителя и напевал вокализ без подзвучки, — получилось чуть ли не яснее.
Особенное место Градского на российской эстраде логично. Не вина, а неудача талантливейшего актера, что его гигантские опыты по синтезу оперы, рока, электроники и мятежного слова никоим образом не войдут в отклик с нуждами аудитории. Даже на данном выступлении, набравшем наиболее верных и ознакомленных любителей голоса Градского, самое большое число рукоплесканий подняли как раз лирические и забавные песни, которые сам актер вводил в сет-лист будто по потребности. Дар всегда одинок. Не нам, а нашим отпрыскам осуждать о том, что из богатейшего наследства Градского останется в истории.